Чихать в шкафу под силу только смелым...

Я страшно раздражаю своих клиентов. Я задаю им неудобные вопросы, которые в приличном обществе задавать не принято. Я задаю вопросы, на которые в принципе нет ответов. Я спорю с ними, когда они приводят мне "общеизвестные факты", я соглашаюсь с ними, когда они ждут того, что я буду яростно возражать. И, конечно, не даю им никаких гарантий. И ничего им не обещаю.

Самая трудная тема - уверенность и гарантии. Везде. В жизни, на работе, в отношениях, в терапии. Никто тебе ничего не гарантирует. Это же не часовая мастерская и не ремонт пылесосов. С этим так трудно смириться. И все время кажется, что все-таки можно найти какой-то патент, вывести некую формулу, выполнить все правила, соблюсти все законы и ты его получишь. Гарантированное и патентованное ХОРОШО. Даже не счастье, наверное. Кто его видел это счастье? В какой терминологии его можно сформулировать?

Ты получишь нормальную и правильную жизнь.

- Мама, а я не умру?
- Будешь себя хорошо вести, не умрешь.

Мне иногда кажется, что многие из нас потихоньку в это верят.

Когда я была маленькой, я очень хотела, чтобы всегда было лето - купаться в озере, собирать землянику, играть в карты с друзьями на дачном сеновале. А зимой мне мечталось, чтобы всегда было так - тихо, все укрыто пушистым белым снегом, который падает крупными хлопьями и пахнет арбузом. А если запрокинуть голову и широко открыть рот, то снежинки смешно холодят язык. А потом я выросла и мне захотелось чтобы этот мальчик ВСЕГДА смотрел на меня ВОТ ТАК...

Мои разговоры с клиентами о постоянстве, уверенности и гарантиях неизбежно приводят нас к одной теме - смелость. Где взять смелость, чтобы на что-то решиться, что-то поменять, где-то начать с начала?

Без смелости сделать шаг не происходит ничего. Без смелости ты не можешь ДЕЛАТЬ. И ты не делаешь, а когда умираешь, от тебя остаются только твои бесконечные сомнения и с последним вздохом из твоего рта вылетает "ах если б тогда..."

Я сегодня все время думаю о маме. Она умерла 14 лет назад. В 63 года, больше 10 лет она боролась с болезнью, и при этом столько всего делала. У нее всегда было полно идей, планов, желаний. Она всегда неистово хотела - ни разу у меня не было проблемы, что ей подарить, у нее к жизни был очень длинный виш-лист. И я помню, как всего за неделю до смерти врала, что, когда ей станет лучше, мы обязательно поедем в Париж. Мы обе знали, что этого не случится, но глаза ее чуть-чуть зажигались, как раньше.

Моя мама родилась с этим неуемным темпераментом и какой-то удивительно смелостью, которые сводили с ума всех окружающих. Я помню историю, как для проверки герметичности модели химического завода, она подбила "юных химиков" прокачать через стеклянную модель воду под напором. Оказалось негерметично. И всю школу затопило в самый трескучий мороз.

Потом она закончила Горный институт и работала на севере, а во время отпусков объездила всю доступную Европу. И Китай. Это 60-е годы. Тогда никто никуда не ездил. Я с детства помню эти фантастические истории про Белград, про Будапешт. И конечно про китайские "тухлые" яйца и саранчу (надеюсь, вы понимаете, что кроме нее в группе это никто пробовать не стал) и Храм Неба с его акустическими эффектами. У нас сохранилось несколько китайских тарелок с каким-то человечком в китайской шляпе. Я помню, как мама кормила меня и рассказывала сказки про Сао Као, утверждая, что если внимательно смотреть, то он иногда выходит из-за чердака в доме напротив.

Когда родились мы с сестрой, мама сменила работу. На программиста. Женщина, с "непрофильным" образованием (несмотря на хорошую математическую базу, которую давал Горный) она возглавила Бюро Расчетов на огромном заводе. Я помню, как она все время училось, помню завораживающие названия типа "Теория графов", какие уж там у графов могли быть теории я не понимала. Мама часто работала по ночам, потому что существовало такое понятие, как "машинное время". Огромных машин-компьютеров на всех не хватало и их использовали 24 часа в сутки. Но ее это увлекало. А если она чем-то увлекалась, то влезала в это с головой.

Филателия. Сколько всего я узнала от нее за те лет пять, что она увлекалась марками. И не только я. Мама рассказывала о марках нашим с сестрой одноклассникам и всем, кому было интересно. История искусств. Благодаря маме я до сих пор помню всю историю непростой жизни не только Микеланджело, но и какого-нибудь Фра Филиппо Липпи, как яркого представителя эпохи Кватроченто. На лекториях по истории искусств я в основном спала, но, видимо, в восемь лет все записывается прямо на подсознание.

Дача. То, что мы с сестрой все летние каникулы проводили в деревне с потрясающим озером и лесами вокруг, мамина заслуга. Маминых безумных идей и отчаянной смелости. "Дача?! - кричала бабушка, - отключи воду, закрой туалет, вот и будет тебе дача!" Первое лето они с дедом соглашались надзирать за нами только будние дни, а когда родители приезжали на выходные, они уже встречали их в воротах, готовые вернуться обратно в лоно цивилизации. Надо ли говорить, что на следующий год они тоже были в восторге ? Сколько ведер черники и земляники там было собрано, сколько карточных игр выучено, сколько детских конкурсов и соревнований придумано мамой, сколько выловлено раков...

Кулинария. Какие несоветские блюда мама выдумывала из доступной советской еды это было просто невероятно. А уж как она развернулась, когда появились нормальные продукты и особенно здесь, в Израиле. Она совсем была не похожа на эмигрантов, которые и сегодня, 25 лет спустя, едят оливье и селедку под шубой. Пробовать и выдумывать новое было ее основной страстью.

Когда мы с сестрой поступили в институт, она внезапно научилась вязать и шить, хотя я точно знаю, это ей никогда особо не нравилось. Но она увлеклась и этим. За мной по всему институту бегали наши модницы и умоляли сказать, где я купила этот костюм. Я никому не признавалась, что мама связала его из 10 пар носков, которые мы покупали и распускали.

Я могу продолжать бесконечно. Сад, поездки, политика в безумные годы Перестройки, бизнес, когда это слово было еще почти ругательным... Но самое главное за что я благодарна своим родителям - это Израиль. Когда я начала делать диализ и решила, что мне надо ехать, поскольку на российскую медицину надежды мало, они ни на минуту не задумались, как это в 50 с лишним лет бросать все, что есть, в том числе и тот самый бизнес, который начал приносить осмысленный доход. Как это, ехать в другую страну, с абсолютно непонятным языком, климатом и менталитетом. Ни на минуту.

Никто им тут ничего не гарантировал. Никто ничего не обещал. Но мама и папа были готовы делать, что угодно. И делали... А папина жизнь и сегодня полна приключений ))

Мама создавала приключения из всего. Она не боялась нового. Оно тянуло ее как магнитом. Может, и боялась, конечно, но я не очень помню ее страхи. Я помню ее необыкновенную дерзость. Восхищающую, раздражающую, страшно утомительную, но такую живую....

Я счастлива, что похожа на нее. И я часто напоминаю себе о той смелости, которую она мне дала. Даже когда дух захватывает от ужаса, я все равно иду туда, где я никогда не была. Неважно, что мне, как и любому нормальному невротику, хочется прибить сегодняшний счастливый миг гвоздями к здесь и сейчас и не сходить с этого места...